 |
Карлов Владимир Алексеевич Член-корреспондент РАН, профессор кафедры нервных болезней лечебного факультета ФГБОУ ВО «Московский государственный медико-стоматологический университет имени А. И. Евдокимова» Минздрава России, доктор медицинских наук, профессор. Заместитель председателя Всероссийского общества неврологов, член Королевского медицинского общества (Великобритания), Нью-Йоркской академии наук (США), Европейской академии эпилепсии. Автор более 700 научных работ, в том числе 14 монографий. Под руководством В. А. Карлова защищены 13 докторских и 35 кандидатских диссертаций. Награжден Почетной грамотой Президента Российской Федерации, медалью МЗ РФ «За заслуги перед отечественным здравоохранением», золотой медалью Американского библиографического института, Кембриджским сертификатом Международного библиографического института, дипломом основателя Королевского научного общества Великобритании сэра Исаака Ньютона. |
«Изучение эпилепсии стало импульсом к познанию функций головного мозга в целом, и на ней была апробирована модель подобных исследований»
— Уважаемый Владимир Алексеевич, основное направление Вашей научной деятельности — эпилептология. Как изменились в последнее время подходы к диагностике и лечению эпилепсии?
— Благодаря новым технологиям, в первую очередь инструментальным методикам, появилась возможность получить более глубокие знания о мозге вообще и об «эпилептическом мозге» в частности, о механизмах развития эпилептического припадка. Это позволило прийти к выводу, что в основе эпилепсии лежит органическое повреждение. Макроструктурные изменения описаны уже давно, а микроструктурные обнаружены в последнее время. С учетом новых знаний изменились и стратегия, и тактика лечения. Изучение эпилепсии стало импульсом к познанию функций головного мозга в целом, и на ней была апробирована модель подобных исследований.
Появление целого ряда противоэпилептических лекарственных средств позволило проводить эффективную терапию патологических состояний. Сегодня специалисты имеют возможность выбирать между 20 различными препаратами, каждый из которых имеет свои особенности, показания, противопоказания, побочные эффекты. Задача врача — подобрать лекарственное средство для конкретного пациента с определенной формой эпилепсии. Например, вальпроаты рекомендованы при генерализованных формах эпилепсии, но их применение ограничено у женщин генеративного возраста. А такой препарат, как леветирацетам, при наличии миоклонических симптомов помогает без выраженных побочных явлений.
Главная цель терапии у больных эпилепсией — повышение качества жизни, что достигается медикаментозной ремиссией. В 2014 году рабочая группа при Международной противоэпилептической лиге (International League Against Epilepsy) уточнила и дополнила старое определение заболевания от 2005 года. Было введено новое понятие — «разрешение эпилепсии». И если раньше эпилепсию лечили исключительно психиатры, то теперь ее считают неврологическим заболеванием, требующим междисциплинарного подхода. Ребенка должен лечить педиатр, беременную женщину следует наблюдать акушеру-гинекологу, при наличии психических нарушений, безусловно, необходим психиатр, изучение особенностей биохимии мозга требует привлечения биохимика…
— Может быть, стоит использовать опыт ряда зарубежных стран, где есть узкий специалист — эпилептолог?
— На мой взгляд, это правильный подход. В России были попытки наладить работу подобным образом, однако недостаточное финансирование и ряд других проблем, в том числе организационных, не позволили это осуществить.
Еще недавно в каждом округе Москвы были отдельные эпилептологические кабинеты. Их закрыли, и сегодня данной проблемой занимается врач общей практики. Ему необходимо за очень короткое время справиться с потоком больных и за отведенные на прием 15 минут хотя бы заподозрить эпилепсию и направить пациента к неврологу. Конечно, больным эпилепсией требуется также консультация психиатра, чтобы не пропустить нарушения психических функций. Психиатр должен участвовать в подборе терапии с учетом сопутствующих заболеваний и состояний, например депрессии и других психических нарушений.
— Какое внимание проблеме эпилепсии уделяет мировое медицинское сообщество?
— Огромное! Пятнадцатого февраля 2011 года состоялось специальное заседание Европейского парламента в Страсбурге с участием 26 ассоциаций — членов Международного бюро по эпилепсии (International Bureau for Epilepsy) из 20 стран Старого Света. Четырнадцатое февраля стало Европейским днем борьбы с эпилепсией. К этой дате ВОЗ выпускает специальные бюллетени, посвященные исключительно данному заболеванию. Ведь главное отличие эпилепсии от, например, паркинсонизма, болезни Альцгеймера или детского церебрального паралича — ее потенциальная излечимость. Сейчас возможно стойкое восстановление пациента при своевременном выявлении эпилепсии и соблюдении предписанных врачом назначений. Эпилепсия признана социально значимым заболеванием. ВОЗ рекомендует доступное и бесплатное обследование, особенно на первичном этапе ее диагностики.
— Насколько возможна социализация больных?
— Один из крупнейших современных эпилептологов Ansgar Matthes[1] указывает, что «около 50 процентов больных эпилепсией по своим личностным характеристикам не отличаются от среднего уровня популяции, про них можно сказать: эпилептики — это обычные люди, с которыми иногда происходит нечто необычное. Вне приступа они ничем не отличаются от других».
Существуют программы реабилитации, в основном международные, доказывающие, что больные эпилепсией могут быть полноценными членами общества. Если состояние пациента позволяет трудиться, выполнять какие-то функции, он может и должен работать. В первую очередь это важно для самих больных: они понимают, что способны вести активную трудовую и общественную деятельность. Интересен опыт США, где законодательно закреплена обязанность работодателя принимать на работу больного с диагнозом эпилепсии.
В нашей стране необходимо более эффективно обеспечивать реализацию прав пациентов, страдающих эпилепсией, в частности права на бесплатную диагностику, консультацию социальных работников, юристов и иных специалистов. Работа должна быть направлена на то, чтобы социально адаптировать их, научить самостоятельно жить и, что особенно важно, дать инструменты для этого.
[1] Matthes A. Epilepsien: Diagnostik und Therapie für klinik und praxis. Stuttgart, New York; 1984.
— Хотелось бы отдельно поговорить об особенностях ведения женщин, страдающих эпилепсией. Что было привнесено нашими учеными в изучение гендерных аспектов заболевания?
— Пристальное изучение особенностей эпилепсии у женщин в нашей стране началось в 80-е годы прошлого века. Мне и коллегам удалось доказать, что у этих больных течение эпилепсии имеет ряд особенностей. Например, во время менструаций у женщин обостряется пубертатная, катамениальная эпилепсия; заболевание имеет специфику, связанную с беременностью, родами, послеродовым периодом и так далее. Если у женщины нет сильного психического отклонения, она может рожать детей. Конечно, такая беременность должна быть исключительно плановой, чтобы врач имел возможность своевременно подобрать препарат с минимальным риском тератогенного и последующего воздействия на плод и новорожденного. Кроме того, следует разделять тактику ведения бессудорожных и судорожных припадков: первые не угрожают жизни плода, а вторые опасны! Ведь при судорогах у больной апноэ — она не дышит, плод получает кровь с дефицитом кислорода. Не нужно стремиться прекратить все припадки, достаточно устранить судорожные.
Неврологи работают с акушерами-гинекологами, учат их. Далеко не всегда удается добиться абсолютной ремиссии и отсутствия припадков. Чаще наблюдается относительная ремиссия: припадки сохраняются, но они являются бессудорожными, женщина может работать, а также вынашивать малыша.
— Каковы, на Ваш взгляд, перспективы развития эпилептологии в нашей стране?
— Развитие любой науки невозможно без поддержки государства. В Советском Союзе достижения в эпилептологии были закрыты для зарубежных коллег, специалистов не выпускали за границу, им не давали возможности публиковаться в иностранных журналах. Сейчас российские ученые — активные участники мирового научного процесса, например, доктор медицинских наук, профессор Алла Борисовна Гехт является вице-президентом Международной противоэпилептической лиги, ее работы по эпидемиологии эпилепсии известны в мире.
Прорыв в понимании механизмов эпилепсии, связанный с возможностями хирургии и исследованиями тонких функций мозга, был сделан сотрудниками Российского научно-исследовательского нейрохирургического института имени профессора А. Л. Поленова.
В 2010 году в Тюмени был открыт Федеральный центр нейрохирургии Минздрава России, который возглавил энтузиаст, врач-нейрохирург, профессор Альберт Акрамович Суфианов. Благодаря его опыту, профессионализму и энергии Центр получил мощное развитие, став одним из ведущих учреждений данной направленности. На базе этого Центра работает единственная региональная кафедра нейрохирургии Первого Московского государственного медицинского университета имени И. М. Сеченова. Здесь не только выполняют уникальные хирургические операции, но и обучают будущих нейрохирургов.
Специально для «Доктор.Ру» Кнорринг Г.Ю.
